A good way to forget today's sorrows
Is by thinking hard about tomorrow's.
Согласитесь, что такой едкий и всегда своевременный совет мог сочинить только необыкновенно веселый пессимист. Таким и был Огден Нэш (Ogden Nash), который родился нам всем на радость в 1902 году в небольшом городке штата Нью-Йорк. Его фамилию прославили два его предка, один из которых был губернатором Северной Каролины во время Американской революции, а вторым был брат этого прапрапрадеда — генерал Френсис Нэш, в честь которого и назван город в штате Теннесси — Нэшвилл. К семейной истории поэт относился без всякого почтения, со свойственной ему иронией.
Бизнес отца требовал частых переездов, поэтому Огден сменил много школ, а по окончании школы поступил в Гарвард, но проучился там всего год, так как had to drop out to earn a living. Попробовал себя в учительской профессии, но это занятие ему не понравилось, и он занялся продажей облигаций и даже умудрился продать одну-единственную — своей бабушке! Потом он начал писать краткие рекламные тексты, и тут дело пошло успешней. Один рекламный слоган имел особенный успех: First in New York, First in Chicago, and First in the Hearts of his Countrymen. Это была реклама романа Бута Таркингтона, но Нэш использовал слова, некогда сказанные о Джордже Вашингтоне, и это вызвало скандал.
На досуге Нэш начал писать стихи, подражая, как все начинающие поэты того времени, Китсу, Шелли и Байрону, но очень быстро почувствовал, что это не его стезя, и переключился на легкий жанр, выбрав темой the minor idiocies of humanity. Во времена Великой депрессии потребность в шутке, развевающей тоску, была особенна велика. Как сформулировал это сам Нэш, In chaos sublunary / What remains constant but buffoonery? Остроумные афористичные шутки с необычными рифмами мгновенно становились фольклором. Нэш оставил рекламный бизнес и полностью отдался творчеству. Он нашел свою тему — тривиальность и поиски смысла городского существования — и оригинальную форму — строчки разного размера, неточные или каламбурные рифмы и искаженную орфографию.
If called by a panther,
Don't anther.
Или:
Candy
Is dandy,
But liquor
Is quicker.
Вот характерная для Нэша форма со строчками разной длины и с интонацией горького скепсиса:
Lines Indited With All The Depravity Of Poverty
One way to be very happy is to be very rich
For then you can buy orchids by the quire and bacon by the flitch.
And yet at the same time People don't mind if you only tip them a dime,
Because it's very funny
But somehow if you're rich enough you can get away with spending
water like money
While if you're not rich you can spend in one evening your salary for
the year
And everybody will just stand around and jeer.
If you are rich you don't have to think twice about buying a judge or a
horse,
Or a lower instead of an upper, or a new suit, or a divorce,
And you never have to say When,
And you can sleep every morning until nine or ten,
All of which
Explains why I should like very, very much to be very, very rich.
Здесь даже сама мораль вывернута наизнанку с вызовом.
Он часто брал какую-нибудь популярную стихотворную строку и переворачивал смысл для своих надобностей. Знаменитый сонет Мильтона "On His Blindness" начинается словами: When I consider how my light is spent. У Нэша мы видим неожиданный поворот, обманывающий читательские ожидания: When I consider how my life is spent / I hardly ever repent.
Тот же прием мы видим в двустишии
A man is very dishonorable to sell himself
For anything other than quite a lot of pelf.
(Pelf — money, wealth, dust — презренный металл.)
Одно из самых смешных стихотворений Нэша («Song To Be Sung by the Father of Infant Female Children») начинается так же, как и стихотворение Вордсворта «Радуга»: My heart leaps up when I behold / A rainbow in the sky. Но его кровь холодеет, когда он с ужасом воображает будущих мужей своих маленьких дочерей. Сейчас-то один из этих «негодяев» — bachelor child —еще в пеленках.
Oh, somewhere he bubbles bubbles of milk,
And quietly sucks his thumbs.
His cheeks are roses painted on silk,
And his teeth are tucked in his gums.
But alas the teeth will begin to grow,
And the bubbles will cease to bubble;
Given a score of years or so,
The roses will turn to stubble.
He'll sell a bond, or he'll write a book,
And his eyes will get that acquisitive look,
And raging and ravenous for the kill,
He'll boldly ask for the hand of Jill.
This infant whose middle
Is diapered still
Will want to marry
My daughter Jill.
Убийственные планы роятся в голове взволнованного отца: он расстегнет булавки, скрепляющие пеленки, он добавит перца к присыпке, он подсунет ему Аристотеля для чтения, в шпинат подсыплет песку и смажет острым соусом кольцо, которое тот сосет, когда зубки прорезываются. Но есть надежда, что он все-таки женится на другой.
Oh sweet be his slumber and moist his middle!
My dreams, I fear, are infanticiddle.
A fig for embryo Lohengrins!
I'll open all his safety pins,
I'll pepper his powder, and salt his bottle,
And give him readings from Aristotle.
Sand for his spinach I'll gladly bring,
And Tabasco sauce for his teething ring.
And an elegant, elegant, alligator
To play with him in his perambulator.
Then perhaps he'll struggle through fire and water
To marry somebody else's daughter.
И вот еще родительское наблюдение:
The Parent
Children aren't happy with nothing to ignore,
And that's what parents were created for.
Необыкновенно популярными стали его краткие стишки о животных. В США даже были выпущены почтовые марки с текстами и иллюстрациями к ним, а в том, где говорилось о черепахе, цензура допустила запретное слово «секс», и это стало примечательным событием того времени.
The Turtle
The turtle lives 'twixt plated decks
Which practically conceal its sex.
I think it clever of the turtle
In such a fix to be so fertile.
Стишок о кукушках тоже предназначен для взрослого чтения.
Cuckoos lead Bohemian lives,
They fail as husbands and as wives,
Therefore they cynically disparage
Everybody else's marriage.
Но стихи про утку, муравья и гиппопотама годятся и для детей. Их часто можно встретить в антологиях и даже в учебниках английского языка.
The Duck
Behold the duck.
It does not cluck.
A cluck it lacks.
It quacks.
It is specially fond
Of a puddle or pond.
When it dines or sups,
It bottoms ups.
The Ant
The ant has made herself illustrious
By constant industry industrious.
So what?
Would you be calm and placid
If you were full of formic acid?
The Camel
The camel has a single hump;
The dromedary, two;
Or else the other way around.
I'm never sure. Are you?
The Hippopotamus
Behold the hippopotamus!
We laugh at how he looks to us,
And yet in moments dank and grim,
I wonder how we look to him.
Peace, peace, thou hippopotamus!
We really look all right to us,
As you no doubt delight the eye
Of other hippopotami.
The Fly
God in his wisdom made the fly
And then forgot to tell us why.
The Kitten
The trouble with a kitten is
THAT
Eventually it becomes a
CAT
Стишок про микроба удивительно актуален в период эпидемий:
A mighty creature is the germ,
Though smaller than the pachyderm.
His customary dwelling place
Is deep within the human race.
His childish pride he often pleases
By giving people strange diseases.
Do you, my poppet, feel infirm?
You probably contain a germ.
Вот этот восхитительный лимерик Нэша можно использовать как скороговорку.
A flea and a fly in a flue
Were imprisoned, so what could they do?
Said the fly, "let us flee!"
"Let us fly!" said the flea.
So they flew through a flaw in the flue.
Совет мужьям тоже очень хорош, но, если вдуматься, он подойдет для обеих сторон:
A Word to Husbands
To keep your marriage brimming
With love in the loving cup,
Whenever you're wrong, admit it;
Whenever you're right, shut up.
А вот пророчество мудрого доктора, тоже на злобу карантинного дня:
Old Dr. Valentine To His Son
Your hopeless patients will live,
Your healthy patients will die.
I have only this word to give:
Wonder, and find out why.
И последнее, без всякого юмора, очень глубокое, рожденное благодаря тонкой наблюдательности.
Old Men
People expect old men to die,
They do not really mourn old men.
Old men are different. People look
At them with eyes that wonder when…
People watch with unshocked eyes;
But the old men know when an old man dies.
Огден Нэш умер в 1971 году в Балтиморе, штат Мэриленд.
ПРИЛОЖЕНИЕ:
Song To Be Sung by the Father of Infant Female Children
My heart leaps up when I behold
A rainbow in the sky;
Contrariwise, my blood runs cold
When little boys go by.
For little boys as little boys,
No special hate I carry,
But now and then they grow to men,
And when they do, they marry.
No matter how they tarry,
Eventually they marry.
And, swine among the pearls,
They marry little girls.
Oh, somewhere, somewhere, an infant plays,
With parents who feed and clothe him.
Their lips are sticky with pride and praise,
But I have begun to loathe him.
Yes, I loathe with loathing shameless
This child who to me is nameless.
This bachelor child in his carriage
Gives never a thought to marriage,
But a person can hardly say knife
Before he will hunt him a wife.
I never see an infant (male),
A-sleeping in the sun,
Without I turn a trifle pale
And think is he the one?
Oh, first he'll want to crop his curls,
And then he'll want a pony,
And then he'll think of pretty girls,
And holy matrimony.
A cat without a mouse
Is he without a spouse.
Oh, somewhere he bubbles bubbles of milk,
And quietly sucks his thumbs.
His cheeks are roses painted on silk,
And his teeth are tucked in his gums.
But alas the teeth will begin to grow,
And the bubbles will cease to bubble;
Given a score of years or so,
The roses will turn to stubble.
He'll sell a bond, or he'll write a book,
And his eyes will get that acquisitive look,
And raging and ravenous for the kill,
He'll boldly ask for the hand of Jill.
This infant whose middle
Is diapered still
Will want to marry
My daughter Jill.
Oh sweet be his slumber and moist his middle!
My dreams, I fear, are infanticiddle.
A fig for embryo Lohengrins!
I'll open all his safety pins,
I'll pepper his powder, and salt his bottle,
And give him readings from Aristotle.
Sand for his spinach I'll gladly bring,
And Tabasco sauce for his teething ring.
Then perhaps he'll struggle through fire and water
To marry somebody else's daughter.
Is by thinking hard about tomorrow's.
Согласитесь, что такой едкий и всегда своевременный совет мог сочинить только необыкновенно веселый пессимист. Таким и был Огден Нэш (Ogden Nash), который родился нам всем на радость в 1902 году в небольшом городке штата Нью-Йорк. Его фамилию прославили два его предка, один из которых был губернатором Северной Каролины во время Американской революции, а вторым был брат этого прапрапрадеда — генерал Френсис Нэш, в честь которого и назван город в штате Теннесси — Нэшвилл. К семейной истории поэт относился без всякого почтения, со свойственной ему иронией.
Бизнес отца требовал частых переездов, поэтому Огден сменил много школ, а по окончании школы поступил в Гарвард, но проучился там всего год, так как had to drop out to earn a living. Попробовал себя в учительской профессии, но это занятие ему не понравилось, и он занялся продажей облигаций и даже умудрился продать одну-единственную — своей бабушке! Потом он начал писать краткие рекламные тексты, и тут дело пошло успешней. Один рекламный слоган имел особенный успех: First in New York, First in Chicago, and First in the Hearts of his Countrymen. Это была реклама романа Бута Таркингтона, но Нэш использовал слова, некогда сказанные о Джордже Вашингтоне, и это вызвало скандал.
На досуге Нэш начал писать стихи, подражая, как все начинающие поэты того времени, Китсу, Шелли и Байрону, но очень быстро почувствовал, что это не его стезя, и переключился на легкий жанр, выбрав темой the minor idiocies of humanity. Во времена Великой депрессии потребность в шутке, развевающей тоску, была особенна велика. Как сформулировал это сам Нэш, In chaos sublunary / What remains constant but buffoonery? Остроумные афористичные шутки с необычными рифмами мгновенно становились фольклором. Нэш оставил рекламный бизнес и полностью отдался творчеству. Он нашел свою тему — тривиальность и поиски смысла городского существования — и оригинальную форму — строчки разного размера, неточные или каламбурные рифмы и искаженную орфографию.
If called by a panther,
Don't anther.
Или:
Candy
Is dandy,
But liquor
Is quicker.
Вот характерная для Нэша форма со строчками разной длины и с интонацией горького скепсиса:
Lines Indited With All The Depravity Of Poverty
One way to be very happy is to be very rich
For then you can buy orchids by the quire and bacon by the flitch.
And yet at the same time People don't mind if you only tip them a dime,
Because it's very funny
But somehow if you're rich enough you can get away with spending
water like money
While if you're not rich you can spend in one evening your salary for
the year
And everybody will just stand around and jeer.
If you are rich you don't have to think twice about buying a judge or a
horse,
Or a lower instead of an upper, or a new suit, or a divorce,
And you never have to say When,
And you can sleep every morning until nine or ten,
All of which
Explains why I should like very, very much to be very, very rich.
Здесь даже сама мораль вывернута наизнанку с вызовом.
Он часто брал какую-нибудь популярную стихотворную строку и переворачивал смысл для своих надобностей. Знаменитый сонет Мильтона "On His Blindness" начинается словами: When I consider how my light is spent. У Нэша мы видим неожиданный поворот, обманывающий читательские ожидания: When I consider how my life is spent / I hardly ever repent.
Тот же прием мы видим в двустишии
A man is very dishonorable to sell himself
For anything other than quite a lot of pelf.
(Pelf — money, wealth, dust — презренный металл.)
Одно из самых смешных стихотворений Нэша («Song To Be Sung by the Father of Infant Female Children») начинается так же, как и стихотворение Вордсворта «Радуга»: My heart leaps up when I behold / A rainbow in the sky. Но его кровь холодеет, когда он с ужасом воображает будущих мужей своих маленьких дочерей. Сейчас-то один из этих «негодяев» — bachelor child —еще в пеленках.
Oh, somewhere he bubbles bubbles of milk,
And quietly sucks his thumbs.
His cheeks are roses painted on silk,
And his teeth are tucked in his gums.
But alas the teeth will begin to grow,
And the bubbles will cease to bubble;
Given a score of years or so,
The roses will turn to stubble.
He'll sell a bond, or he'll write a book,
And his eyes will get that acquisitive look,
And raging and ravenous for the kill,
He'll boldly ask for the hand of Jill.
This infant whose middle
Is diapered still
Will want to marry
My daughter Jill.
Убийственные планы роятся в голове взволнованного отца: он расстегнет булавки, скрепляющие пеленки, он добавит перца к присыпке, он подсунет ему Аристотеля для чтения, в шпинат подсыплет песку и смажет острым соусом кольцо, которое тот сосет, когда зубки прорезываются. Но есть надежда, что он все-таки женится на другой.
Oh sweet be his slumber and moist his middle!
My dreams, I fear, are infanticiddle.
A fig for embryo Lohengrins!
I'll open all his safety pins,
I'll pepper his powder, and salt his bottle,
And give him readings from Aristotle.
Sand for his spinach I'll gladly bring,
And Tabasco sauce for his teething ring.
And an elegant, elegant, alligator
To play with him in his perambulator.
Then perhaps he'll struggle through fire and water
To marry somebody else's daughter.
И вот еще родительское наблюдение:
The Parent
Children aren't happy with nothing to ignore,
And that's what parents were created for.
Необыкновенно популярными стали его краткие стишки о животных. В США даже были выпущены почтовые марки с текстами и иллюстрациями к ним, а в том, где говорилось о черепахе, цензура допустила запретное слово «секс», и это стало примечательным событием того времени.
The Turtle
The turtle lives 'twixt plated decks
Which practically conceal its sex.
I think it clever of the turtle
In such a fix to be so fertile.
Стишок о кукушках тоже предназначен для взрослого чтения.
Cuckoos lead Bohemian lives,
They fail as husbands and as wives,
Therefore they cynically disparage
Everybody else's marriage.
Но стихи про утку, муравья и гиппопотама годятся и для детей. Их часто можно встретить в антологиях и даже в учебниках английского языка.
The Duck
Behold the duck.
It does not cluck.
A cluck it lacks.
It quacks.
It is specially fond
Of a puddle or pond.
When it dines or sups,
It bottoms ups.
The Ant
The ant has made herself illustrious
By constant industry industrious.
So what?
Would you be calm and placid
If you were full of formic acid?
The Camel
The camel has a single hump;
The dromedary, two;
Or else the other way around.
I'm never sure. Are you?
The Hippopotamus
Behold the hippopotamus!
We laugh at how he looks to us,
And yet in moments dank and grim,
I wonder how we look to him.
Peace, peace, thou hippopotamus!
We really look all right to us,
As you no doubt delight the eye
Of other hippopotami.
The Fly
God in his wisdom made the fly
And then forgot to tell us why.
The Kitten
The trouble with a kitten is
THAT
Eventually it becomes a
CAT
Стишок про микроба удивительно актуален в период эпидемий:
A mighty creature is the germ,
Though smaller than the pachyderm.
His customary dwelling place
Is deep within the human race.
His childish pride he often pleases
By giving people strange diseases.
Do you, my poppet, feel infirm?
You probably contain a germ.
Вот этот восхитительный лимерик Нэша можно использовать как скороговорку.
A flea and a fly in a flue
Were imprisoned, so what could they do?
Said the fly, "let us flee!"
"Let us fly!" said the flea.
So they flew through a flaw in the flue.
Совет мужьям тоже очень хорош, но, если вдуматься, он подойдет для обеих сторон:
A Word to Husbands
To keep your marriage brimming
With love in the loving cup,
Whenever you're wrong, admit it;
Whenever you're right, shut up.
А вот пророчество мудрого доктора, тоже на злобу карантинного дня:
Old Dr. Valentine To His Son
Your hopeless patients will live,
Your healthy patients will die.
I have only this word to give:
Wonder, and find out why.
И последнее, без всякого юмора, очень глубокое, рожденное благодаря тонкой наблюдательности.
Old Men
People expect old men to die,
They do not really mourn old men.
Old men are different. People look
At them with eyes that wonder when…
People watch with unshocked eyes;
But the old men know when an old man dies.
Огден Нэш умер в 1971 году в Балтиморе, штат Мэриленд.
ПРИЛОЖЕНИЕ:
Song To Be Sung by the Father of Infant Female Children
My heart leaps up when I behold
A rainbow in the sky;
Contrariwise, my blood runs cold
When little boys go by.
For little boys as little boys,
No special hate I carry,
But now and then they grow to men,
And when they do, they marry.
No matter how they tarry,
Eventually they marry.
And, swine among the pearls,
They marry little girls.
Oh, somewhere, somewhere, an infant plays,
With parents who feed and clothe him.
Their lips are sticky with pride and praise,
But I have begun to loathe him.
Yes, I loathe with loathing shameless
This child who to me is nameless.
This bachelor child in his carriage
Gives never a thought to marriage,
But a person can hardly say knife
Before he will hunt him a wife.
I never see an infant (male),
A-sleeping in the sun,
Without I turn a trifle pale
And think is he the one?
Oh, first he'll want to crop his curls,
And then he'll want a pony,
And then he'll think of pretty girls,
And holy matrimony.
A cat without a mouse
Is he without a spouse.
Oh, somewhere he bubbles bubbles of milk,
And quietly sucks his thumbs.
His cheeks are roses painted on silk,
And his teeth are tucked in his gums.
But alas the teeth will begin to grow,
And the bubbles will cease to bubble;
Given a score of years or so,
The roses will turn to stubble.
He'll sell a bond, or he'll write a book,
And his eyes will get that acquisitive look,
And raging and ravenous for the kill,
He'll boldly ask for the hand of Jill.
This infant whose middle
Is diapered still
Will want to marry
My daughter Jill.
Oh sweet be his slumber and moist his middle!
My dreams, I fear, are infanticiddle.
A fig for embryo Lohengrins!
I'll open all his safety pins,
I'll pepper his powder, and salt his bottle,
And give him readings from Aristotle.
Sand for his spinach I'll gladly bring,
And Tabasco sauce for his teething ring.
Then perhaps he'll struggle through fire and water
To marry somebody else's daughter.
Преподаватель английского языка
Понравился урок? Поделитесь записью в любимой социальной сети
Другие материалы сайта