Чудеса английской орфографии
О чудесах английской орфографии рассказывает наш постоянный автор Ольга СВЕНЦИЦКАЯ:
«Ну почему, почему это слово так пишется?» — часто в отчаянии спрашивают новички в английском, причем любого возраста. Можно ответить, не вдаваясь в объяснения: «Некого спросить. There's nobody to ask. Нужно просто запомнить». И запоминают, помогая себе по-русски: фриенд, руссиан, бузинес. Но на самом деле история английской орфографии невероятно занимательна и драматична, потому что ей пришлось пережить немало влияний. Обращаясь к истории, можно найти кое-какие объяснения кажущегося безумия.
В древнеанглийском (Anglo-Saxon, or Old English) еще существовали рунические буквы Þ и ð, а когда в конце VII века на Британские острова пришли христианские миссионеры, они заменили их привычным для нас сочетанием th, поскольку руны их, видимо, просто раздражали.
Когда значительную часть Британских островов захватили викинги из Скандинавии, они обогатили язык множеством слов, начинающихся с th, такими как thrust, thrift, they, there и then. А еще такими, которые начинаются с sk — skirt, sky, skill и skin.
Когда дети удивляются, почему give, get, gift произносятся не по правилам, говорим: скандинавское влияние. И такое краткое объяснение почему-то их удовлетворяет.
Древнескандинавское syster для слова «сестра» вытеснило древнеанглийское sweostor, которое ближе к древнегерманскому Schwester. В каждой группе непременно найдется кто-нибудь, знакомый с немецким или французским, и переклички языков их радуют.
А французский, вернее, старый нормандский диалект, оказал на английский громадное влияние, так как, начиная с Вильгельма Завоевателя до Генриха IV, то есть на протяжении трех веков, все английские короли и вся верхушка общества говорили по-французски. Какое-то время английский даже был на грани исчезновения, так как на нем перестали писать.
Постепенно английский язык вернул себе главенствующее положение. Это случилось при великом Чосере в XIV веке, но грамматика упростилась, а лексика невероятно обогатилась за счет слов-пришельцев. Это была лексика, связанная с делами правления, законодательства, искусства, литературы и более изысканного быта. На смену примитивной доске — board — пришел table, вместо лавки появился chair. Вспоминаем знаменитый разговор шута Вамбы и свинопаса Гурта из романа Вальтера Скотта «Айвенго», когда Вамба объясняет Гурту, как английские животные превратятся в норманнов, когда попадут на стол: swine станут называться pork, ox — beef, и его примеры можно дополнить: sheep — mutton, calf — veal.
На примере слова beautiful показываем, как обогащался словарь, соединяя французский корень beauté с исконно древнегерманскими суффиксами — ti и ful (voll).
Учащихся в отчаяние приводят слова с -ough, и дифтонгом gh, но в старину это были фрикативные звуки, как в немецком «Бах», а в XVII веке звучание либо изменилось, как в словах rough и cough, либо сочетание стало беззвучным, как в словах through, thought и bough.
Изменилось и произношение сочетаний kn и wr, а ведь knight и немецкое Knecht — родные братья, как и daughter/Tochter. W стало навсегда беззвучным в словах wrong, write и других.
Радикальные изменения в орфографии произошли с введением печатного станка Уильямом Кекстоном в 1476 году. Дело в том, что английский первопечатник до того, как привести станок в Англию, тридцать лет прожил в Европе и несколько утратил связь с родным языком. В помощники он пригласил бельгийских мастеров, и те, конечно, писали английские слова по-своему, ближе к голландскому варианту. Так появились слова с немым h:
ghost (голландское gheest), aghast, ghastly и gherkin. Немое h в других словах, таких как ghospel и ghossip, позже просто ушло. А еше печатники частенько добавляли немое e в конце слов, потому что им платили построчно.
В XVI и XVII веках на орфографию обратили пристальное внимание ученые. Английский язык они считали варварским, старались облагородить его и вносили изменения, которые, как им казалось, роднили его с греческим и латинским. Так слово det стало debt якобы от латинского debitum; sissors стало scissors, sithe — scythe (посчитали, что это от scindere); iegland стало island от старофранцузского isle, латинское insula; ake стало ache, подобно греческому akhos; receit превратился в receipt от латинского recepere.
Однажды, когда я рассказала детям о подобных ошибках, один ученик предложил с энтузиазмом: «Так давайте их исправим!»
Во времена Шекспира орфография была совершенно хаотичной, и даже имя Шекспира писалось по-разному, но не так, как пишем его мы. Вот как записывали имя его дедушки, фермера Ричарда, когда между 1530 и 1550 ему выписывали штрафы (он не ходил в праздничные дни поздравлять лорда, чтобы не терять рабочее время): Shakspere, Shakespere, Shakkespere, Shaxpere, Shakyspere и Shakstaff.. А на могильной плите Шекспира слово friend написано как frend.
Шекспир в комедии «Бесплодные усилия любви» показал смешного педанта (школьного учителя) Олоферна, который упрямо доказывал, что b в словах doubt и debt должна произноситься, раз уж она там стоит. Олоферн гордится своей ученостью, он пересыпает свою речь латинскими и итальянскими словами. Шекспир, без сомнений, был в курсе полемики вокруг орфографии, как и зрители этой пьесы, которая явно была написана для узкого круга посвященных. Пьеса была сыграна в середине 1590-х перед королевой Елизаветой и студентами-юристами.
HOLOFERNES
He draweth out the thread of his verbosity finer
than the staple of his argument. I abhor such
fanatical phantasimes, such insociable and
point-devise companions; such rackers of
orthography, as to speak dout, fine, when he should
say doubt; det, when he should pronounce debt,—d,
e, b, t, not d, e, t: he clepeth a calf, cauf;
half, hauf; neighbour vocatur nebor; neigh
abbreviated ne. This is abhominable,—-which he
would call abbominable: it insinuateth me of
insanie: anne intelligis, domine? to make frantic, lunatic.
Акт 5, сцена 1.
Олоферн
Он тянет нить своего красноречия искуснее, чем развивает свои доводы. Я
ненавижу таких фантастических фанатиков, таких необщительных, натянутых собеседников, таких палачей орфографии, которые говорят "чиво" вместо "чего", произносят "канфета" вместо "конфекта", употребляют слово "прилесный" вместо "прелестный". Для меня это так отворотительно (они бы сказали: "отвратительно"), что почти доводит меня до безумия; anne
intelligis, domine <,'Понимаете ли вы, сударь' (лат.)>, до бешенства, до
неистовства?
(Переводчик Ю. Корнеев мучительно пытался передать непереводимую речь «ученого мужа».)
Были и другие изменения. Джеймс Хауэлл, автор грамматики 1662 года, навсегда поменял logique на logic, warre на war, sinne на sin, toun на town и tru на true.
В 1650-х появилось такое новое понятие, как психология — the study of the soul, и термин взяли из латинского psychologia, которое произведено от греческого psykhē – дыхание, душа — и logia (изучение). Когда был изобретен телефон, его назвали тоже по этому принципу от древнегреческих слов «далеко» и «голос».
В английском множество слов греческого происхождения — pneumatic, psychic, pneumonia, psychedelic, но английский язык просто физически не может произнести такие сочетания, поэтому буква p не произносится; орфография же сохраняется, чтобы не скрывать этимологию.
Нелишне также объяснить недоумевающим ученикам разницу в произношении буквосочетания ch в словах греческого происхождения school, chemistry, choir, chorus и английских chick и cheek. А еще французских chic, champaign и некоторых других.
Американцы попробовали немного реформировать правописание, и кое-что у них получилось.
В 1806 году в Америке Ной Вебстер издал свой первый словарь, «A Compendious Dictionary of the English Language», и так в американском английском появились theater, center, а publick и в британском английском стало public.
Через сто лет после Вебстера Эндрю Карнеги поддержал дорогой проект по дальнейшему упрощению орфографии. Президент Теодор Рузвельт одобрил, и некоторые варианты прижились, как, например,
anemia вместо anaemia/anæmia и mold вместо mould. Mixed и scythe переделкам не поддались.
Попытки реформировать орфографию не прекращаются, но радикальных изменений не предвидится.
А вот телефонные смс, не дожидаясь реформ, поступают с орфографией беззастенчиво. Не считаясь с правилами, появились легко читаемые сообщения: how r u feelin, did u go to skool 2today, wat u doin.
Но их гораздо легче понять, чем тот текст, который мальчик Пип в романе Диккенса «Большие надежды» написал для Джо:
One night, I was sitting in the chimney-corner with my slate, expending great efforts on the production of a letter to Joe. I think it must have been a fully year after our hunt upon the marshes, for it was a long time after, and it was winter and a hard frost. With an alphabet on the hearth at my feet for reference, I contrived in an hour or two to print and smear this epistle:
"MI DEER JO i OPE U R KR WITE WELL i OPE i SHAL SON B HABELL 4 2 TEEDGE U JO AN THEN WE SHORL B SO GLODD AN WEN i M PRENGTD 2 U JO WOT LARX AN BLEVE ME INF XN PIP
В древнеанглийском (Anglo-Saxon, or Old English) еще существовали рунические буквы Þ и ð, а когда в конце VII века на Британские острова пришли христианские миссионеры, они заменили их привычным для нас сочетанием th, поскольку руны их, видимо, просто раздражали.
Когда значительную часть Британских островов захватили викинги из Скандинавии, они обогатили язык множеством слов, начинающихся с th, такими как thrust, thrift, they, there и then. А еще такими, которые начинаются с sk — skirt, sky, skill и skin.
Когда дети удивляются, почему give, get, gift произносятся не по правилам, говорим: скандинавское влияние. И такое краткое объяснение почему-то их удовлетворяет.
Древнескандинавское syster для слова «сестра» вытеснило древнеанглийское sweostor, которое ближе к древнегерманскому Schwester. В каждой группе непременно найдется кто-нибудь, знакомый с немецким или французским, и переклички языков их радуют.
А французский, вернее, старый нормандский диалект, оказал на английский громадное влияние, так как, начиная с Вильгельма Завоевателя до Генриха IV, то есть на протяжении трех веков, все английские короли и вся верхушка общества говорили по-французски. Какое-то время английский даже был на грани исчезновения, так как на нем перестали писать.
Постепенно английский язык вернул себе главенствующее положение. Это случилось при великом Чосере в XIV веке, но грамматика упростилась, а лексика невероятно обогатилась за счет слов-пришельцев. Это была лексика, связанная с делами правления, законодательства, искусства, литературы и более изысканного быта. На смену примитивной доске — board — пришел table, вместо лавки появился chair. Вспоминаем знаменитый разговор шута Вамбы и свинопаса Гурта из романа Вальтера Скотта «Айвенго», когда Вамба объясняет Гурту, как английские животные превратятся в норманнов, когда попадут на стол: swine станут называться pork, ox — beef, и его примеры можно дополнить: sheep — mutton, calf — veal.
На примере слова beautiful показываем, как обогащался словарь, соединяя французский корень beauté с исконно древнегерманскими суффиксами — ti и ful (voll).
Учащихся в отчаяние приводят слова с -ough, и дифтонгом gh, но в старину это были фрикативные звуки, как в немецком «Бах», а в XVII веке звучание либо изменилось, как в словах rough и cough, либо сочетание стало беззвучным, как в словах through, thought и bough.
Изменилось и произношение сочетаний kn и wr, а ведь knight и немецкое Knecht — родные братья, как и daughter/Tochter. W стало навсегда беззвучным в словах wrong, write и других.
Радикальные изменения в орфографии произошли с введением печатного станка Уильямом Кекстоном в 1476 году. Дело в том, что английский первопечатник до того, как привести станок в Англию, тридцать лет прожил в Европе и несколько утратил связь с родным языком. В помощники он пригласил бельгийских мастеров, и те, конечно, писали английские слова по-своему, ближе к голландскому варианту. Так появились слова с немым h:
ghost (голландское gheest), aghast, ghastly и gherkin. Немое h в других словах, таких как ghospel и ghossip, позже просто ушло. А еше печатники частенько добавляли немое e в конце слов, потому что им платили построчно.
В XVI и XVII веках на орфографию обратили пристальное внимание ученые. Английский язык они считали варварским, старались облагородить его и вносили изменения, которые, как им казалось, роднили его с греческим и латинским. Так слово det стало debt якобы от латинского debitum; sissors стало scissors, sithe — scythe (посчитали, что это от scindere); iegland стало island от старофранцузского isle, латинское insula; ake стало ache, подобно греческому akhos; receit превратился в receipt от латинского recepere.
Однажды, когда я рассказала детям о подобных ошибках, один ученик предложил с энтузиазмом: «Так давайте их исправим!»
Во времена Шекспира орфография была совершенно хаотичной, и даже имя Шекспира писалось по-разному, но не так, как пишем его мы. Вот как записывали имя его дедушки, фермера Ричарда, когда между 1530 и 1550 ему выписывали штрафы (он не ходил в праздничные дни поздравлять лорда, чтобы не терять рабочее время): Shakspere, Shakespere, Shakkespere, Shaxpere, Shakyspere и Shakstaff.. А на могильной плите Шекспира слово friend написано как frend.
Шекспир в комедии «Бесплодные усилия любви» показал смешного педанта (школьного учителя) Олоферна, который упрямо доказывал, что b в словах doubt и debt должна произноситься, раз уж она там стоит. Олоферн гордится своей ученостью, он пересыпает свою речь латинскими и итальянскими словами. Шекспир, без сомнений, был в курсе полемики вокруг орфографии, как и зрители этой пьесы, которая явно была написана для узкого круга посвященных. Пьеса была сыграна в середине 1590-х перед королевой Елизаветой и студентами-юристами.
HOLOFERNES
He draweth out the thread of his verbosity finer
than the staple of his argument. I abhor such
fanatical phantasimes, such insociable and
point-devise companions; such rackers of
orthography, as to speak dout, fine, when he should
say doubt; det, when he should pronounce debt,—d,
e, b, t, not d, e, t: he clepeth a calf, cauf;
half, hauf; neighbour vocatur nebor; neigh
abbreviated ne. This is abhominable,—-which he
would call abbominable: it insinuateth me of
insanie: anne intelligis, domine? to make frantic, lunatic.
Акт 5, сцена 1.
Олоферн
Он тянет нить своего красноречия искуснее, чем развивает свои доводы. Я
ненавижу таких фантастических фанатиков, таких необщительных, натянутых собеседников, таких палачей орфографии, которые говорят "чиво" вместо "чего", произносят "канфета" вместо "конфекта", употребляют слово "прилесный" вместо "прелестный". Для меня это так отворотительно (они бы сказали: "отвратительно"), что почти доводит меня до безумия; anne
intelligis, domine <,'Понимаете ли вы, сударь' (лат.)>, до бешенства, до
неистовства?
(Переводчик Ю. Корнеев мучительно пытался передать непереводимую речь «ученого мужа».)
Были и другие изменения. Джеймс Хауэлл, автор грамматики 1662 года, навсегда поменял logique на logic, warre на war, sinne на sin, toun на town и tru на true.
В 1650-х появилось такое новое понятие, как психология — the study of the soul, и термин взяли из латинского psychologia, которое произведено от греческого psykhē – дыхание, душа — и logia (изучение). Когда был изобретен телефон, его назвали тоже по этому принципу от древнегреческих слов «далеко» и «голос».
В английском множество слов греческого происхождения — pneumatic, psychic, pneumonia, psychedelic, но английский язык просто физически не может произнести такие сочетания, поэтому буква p не произносится; орфография же сохраняется, чтобы не скрывать этимологию.
Нелишне также объяснить недоумевающим ученикам разницу в произношении буквосочетания ch в словах греческого происхождения school, chemistry, choir, chorus и английских chick и cheek. А еще французских chic, champaign и некоторых других.
Американцы попробовали немного реформировать правописание, и кое-что у них получилось.
В 1806 году в Америке Ной Вебстер издал свой первый словарь, «A Compendious Dictionary of the English Language», и так в американском английском появились theater, center, а publick и в британском английском стало public.
Через сто лет после Вебстера Эндрю Карнеги поддержал дорогой проект по дальнейшему упрощению орфографии. Президент Теодор Рузвельт одобрил, и некоторые варианты прижились, как, например,
anemia вместо anaemia/anæmia и mold вместо mould. Mixed и scythe переделкам не поддались.
Попытки реформировать орфографию не прекращаются, но радикальных изменений не предвидится.
А вот телефонные смс, не дожидаясь реформ, поступают с орфографией беззастенчиво. Не считаясь с правилами, появились легко читаемые сообщения: how r u feelin, did u go to skool 2today, wat u doin.
Но их гораздо легче понять, чем тот текст, который мальчик Пип в романе Диккенса «Большие надежды» написал для Джо:
One night, I was sitting in the chimney-corner with my slate, expending great efforts on the production of a letter to Joe. I think it must have been a fully year after our hunt upon the marshes, for it was a long time after, and it was winter and a hard frost. With an alphabet on the hearth at my feet for reference, I contrived in an hour or two to print and smear this epistle:
"MI DEER JO i OPE U R KR WITE WELL i OPE i SHAL SON B HABELL 4 2 TEEDGE U JO AN THEN WE SHORL B SO GLODD AN WEN i M PRENGTD 2 U JO WOT LARX AN BLEVE ME INF XN PIP
Иллюстрация Миры МИРОНОВОЙ
Преподаватель английского языка
Понравился урок? Поделитесь записью в любимой социальной сети
Другие материалы сайта